- От  моих  галльских  предков  я  унаследовал  светлые  голубые   глаза, ограниченный мозг и  отсутствие  ловкости  в  драке.- вместо ответа Марио открыл  книгу на случайной странице и снова взялся за чтение,- От них у меня: идолопоклонство и любовь к святотатству - о, все пороки, гнев, сладострастье, - великолепно оно, сладострастье!- он сделал паузу, чтобы снова посмотреть на Даниэля и даже легко улыбнуться ему в ответ,- нет слов, более пропитанных желанием и сексом, чем слова, написанные в юности и отчаянии. Французские поэты, утопавшие в собственном тщеславном гении, сырости подвалов, в которых иногда ютились, и абсенте, как никто умели возбуждаться на бумаге, и каждое стихотворение - как оргазм, каждая строка - как невольная судорога. Хочешь, я почитаю еще,- не дожидаясь ответа, Марио перелиснул несколько страниц и снова принялся читать - голос его звучал чуть глухо, словно он не зачитывал строки из книги, а шептал любовнику на ухо неприличные слова, возбуждя и его, и себя,- Моему сердцу нанесен смертельный удар. О, этого я не предвидел! Я никогда не творил  зла.  Дни  мои  будут  легки,  раскаянье  меня  не коснется. Я никогда не узнаю страданий души, почти неживой для добра,  души, в которой поднимается свет, суровый, как похоронные свечи.- Марио сделал один шаг обратно к дивану,- мне продолжать?

Марио подошел ближе и снова присел на краешек дивана, чтобы лучше видеть затуманенный взгляд юноши - он некоторое время смотрел на него внимательно и прямо, словно желая разгадать, куда направлены сейчас его мысли, однако потом поспешил вновь улыбнуться.
- Однако это канун. Пусть достанутся нам все импульсы  силы  и  настоящая нежность. А на заре, вооруженные  пылким  терпеньем,  мы  войдем  в  города, сверкающие великолепьем. К чему говорить о дружелюбной руке? Мое преимущество в том, что я  могу насмехаться над старой лживой любовью и покрыть позором эти лгущие  пары,  - ад женщин я видел! - и мне будет дозволено  _обладать  истиной,  сокрытой  в
душе и теле_.- прочитал мужчина на одном дыхании, потом, отложив книгу, наклонился к Даниэлю, уперевшись ладонями в диван между ними. Лица их теперь находились так близко, что одного едва уловимого движения навстречу хватило бы, чтобы губы их вновь слились в поцелуе, но Марио не стал совершать этого последнего движения,- Ты больше не хочешь бежать от меня, Даниэль?

- Я могу подсказать тебе, если хочешь,- между секундой, когда их губы находились в непосредственной близсти, но еще не соприкасались и первой секундой нового поцелуя не было промежуточного момента - на этот раз Марио был настойчив сразу и, переместившись по дивану ближе к Даниэлю, сел вплотную, придеживая его за плечи и склоняя его так, что юноша оказался почти лежащим на диване, но все еще в крепких руках мужчины. Марио твердо осознавал, что обещание не применять сегодня к юноше никакого насилия, он должен сдержать - это делало эту игру еще более интересной, и теперь ему довольно значительных усилий стоил не перевести этот и без того достаточно стремительный и глубокий поцелуй в нечто большее - пока это самое "нечто большее" не перестанет быть проявлением насилия.

Марио чувствовал, как мальчик в его руках дрожит. Он выпустил его, позволив спиной улечься на диван, и, лишь помедлив несколько секунд, обеими ладонями прошелся по его груди, остановившись на вырезе рубашки и, расстегнув две пуговицы под воротом, немного развел полы в стороны, запуская пальцы под ткань, но не лаская, а пока чуть щекоча разгоряченную и - как он предполагал - болезненно чувствительную кожу юноши.
- Страх порой мешает человеку принимать решения,- прошептал мужчина, склоняясь к Даниэлю снова совсем низко и легко целуя его подбородок, переходя к шее, а затем ниже - к ямочке между ключиц,- а порой - мешает принять то, что решено не им, но отвечает его желаниям.
Руки на груди стали смелее, проникая чуть глубже под рубашку, расстегия еще одну пуговицу, язык очертил правую ключицу и перешел обратно на шею.

Пуговицы поддались быстро - все до одной, и Марио, прервав серию поцелуев в податливую шею, отстранился, освобождая ладонями грудь Даниэля от сдавшейся уже рубашки. Даже не касаясь, мужчина увидел и почти почувствал, как напряглись и затвердели соски мальчика - он даже почти ощутил то же покалывание в них, которе сейчас ощущал он. Искушение было слишком велико, а сопротивление слишком безвозвратно сломлено, иМарио позволил себе, наклонившись, лизнуть одним из них, а потом - почтисразу - захватить его губами - ровно настолько сильно, чтобы не причинять лишней боли, но дать покалыванию усилиться и вызвать стон у мальчика.
Одной рукой Марио, не выпуская одного соска, начал медленно, и, казалось, бессистемно поглаживать грудь Даниэля с другой стороны, умышленно избегая касаться второго соска, искусно обходя его, но с каждой новой лаской приближаясь все больше.

- Страх - излишнее чувство,- на губах Марио играла легкая улыбка, и фразу эту он произнес чуть охрипшим голосом,- сегодня - забудь о нем.
Он мягко убрал руки Даниэля, установившие дистанцию между ними и вернулся к своим манипуляциям, на этот раз захватив сосок губами лишь на несколько секунд, потом, прикусив его слегка, выпустил и начал спускаться поцелуями ниже. Руки мужчины так же бережно, как раньше, принялись ласкать теперь бедра мальчика - так ненавязчиво и легко, словно Марио нерешительно выполнял собственную просьбу Даниэля.
Губы меж тем добрались до линии, где кожа граничила с тканью, и замерли в притворной, но убедительно сыгранной нерешительности. Марио поднял глаза на мальчика, ожидая его реакции, не прекращая манипуляций руками, норовящими с секунды на секунду добраться до паха Даниэля.

- Чтоб добрым быть, я должен быть жесток...- снова повторил Марио, на несколько долгих секунд отрываясь от Даниэля - но лишь затем, чтобы устроить его на диване поудобней и развести его бедра в стороны чуть дальше - ровно настолько, чтобы получить свободный доступ к самым чувствительным частям его тела, и так, чтобы иметь возможность в последствии без помех избавиться от брюк юноши. Руки, словно получив долгожданную волю, больше не медлили - одной ладонью Марио накрыл пах юноши, сквозь ткань начиная плавные ритмичные движения, раздразнивая и без того достаточно возбужденного мальчика еще больше. Второй же рукой он принялся ловко расправляться с застежкой на брюках - молнию он расстегнул, ухватившись за замок зубами, и тут же склонился, снимая первую пробу - манеру мальчиков в его доме редко забодиться о наличие нижнего белья Марио всегда считал очаровательной.
Оторвавшись от него и снова взглянув в раскрасневшееся, блестящее от испарины лицо, Марио даже облизнулся от нетерпения. Обеими руками он, проскользнув ладонями под ягодицы мальчика, приподнял его навстречу своим губами, параллельно спуская брюки юноши ниже. Еще секунда, и Марио, сперва лизнув горячую головку, забрал в рот член мальчика - сразу почти целиком.

Отредактировано Марио Лацетти (2008-08-14 01:54:44)

Зарываясь в его волосы пальцами, Даниэль невольно удерживал Марио от того, чтобы оторваться от него и отпустить, потому Марио продолжал свои мучительно - для них обоих - медленные движения. Его собственное возбуждение - проснувшееся уже давно, но до  сих пор легко контролируемое, казалось, теперь готово было завладеть мужчиной, лишив его воли к собпротивлению собственному телу, и Марио уже почти осязаемо четко представил, как его рука тянется к его собственному члену в надежде избавить его от этого болезненного напряжения, но вместо этого хозяин, погрузив член мальчика во влажную теплоту своего рта еще несколько раз, и почувствовав, что тот уже на грани, отпустил его, несмотря на удерживающие руки Даниэля, и отстранился, снова уложив мальчика на диван.
- Подожди немного,- голос звучал заботливо и нежно - Марио ничем не хотел сейчас спугнуть его - даже новыми касаниями рук, возобновивших свое продвижение по бедрам Даниэля. Он умышленно не собирался пока больше касаться члена мальчика - чтобы случайно не спровоцировать разрядку раньше времени.- ты можешь помочь мне с этим,- одна рука легла на ремень его собственных брюк, и в голосе звучал не приказ, даже не просьба - а разрешение.

Марио одобрительно кивнул, не сдержав короткого судорожного выдоха, когда пальцы мальчика коснулись его плоти. Помедлив секунду - взяв себя в руки - мужчина накрыл его маленькую ладошку своей и, задержав ее так на несколько кортких секунд, отвел в сторону, чтобы теперь уже самостоятельно завершить освобождение из плена нижнего белья. Приспусив немного брюки, Марио сел ровно, откинувшись на спинку дивана и легко притянул Даниэля к себе, придержав его за плечи - так, чтобы юноша оказался практически сидящим у него на коленях так, чтобы не стеснять движений мужчины.
- Я не люблю использовать кремы или масло,- мягко заговорил Марио, ладонью проводя по груди и животу мальчика и ловя его взгляд,- но, боюсь, что иначе причиню тебе боль. Впрочем, мы можем обойтись и без них - ты можешь и сам помочь нам обоим с этим...- тон его, несмотря на довольно миролюбивое содержание слов, не допускал никаких возражений,- возьми его в рот. Я скажу тебе, когда можно остановиться. Не бойся.

- Не бойся,- повторил он, прикосновение мягких ьеплых губ было почти болезненно приятным, но Марио не вздрогнул и не издал ни звука - лишь пропустил более прерывистый вздох.
Рука его опустилась на затылок Даниэля, словно мужчина хотел направить его действия или заставить мальчика поторопиться - впрочем, это было недалеко от истины - Марио и правда хотелось, чтобы Даниэль не затягивал с этим - мало того, что он сомневался в выдержке юноши, и опасался, что тот слишком перевозбудится и может кончить раньше времени, но теперь еще и собственные ощущения буквально подгоняли мужчину, вынуждая не медлить больше - поэтому он мягко, но вполне настойчиво - ровно настолько, чтобы все еще не причинить боли, толкнулся вперед, во вражную тесноту рта мальчика, надеясь, что тот не растеряется и не отпрянет, а поймет его действия именно так, как нужно.- ну же...

- Достаточно,- Марио остановил его ровно тогда, когда напряжение в его собственном теле достигло "точки невозвращения" - за которой он бы уже не смог больше себя контролировать. Конечно, слюна от предыдущей части игры было отнюдь не достаточной смазкой, но Марио решил ограничиться этим. Он мягко отстранил от себя Даниэля, снова поднимая его повыше и усаживая себе на колени так, чтобы своими он теперь опирался по обе стороны от него в диван. Руки юноши он поместил себе на плечи и заставил его чуть приподняться.
Одного взгляда в глаза юноши Марио хватило, чтобы понять - тот больше не боится и сопротивляться не собирается - конечно, подобная покорность могла стать результатом чувства обреченности, но Марио, внутренне улыбнувшись, решил, что тут дело все же в том, что Даниэль и сам начинает получать пусть и невольное, но наслаждение от происходящего.
Одной рукой мужчина направил собственную плоть так, чтобы Даниэль мог медленно и плавно - подчиняясь второй его руке, расположившейся у него на плече - опуститься сверху - мужчина не спешил проникать внутрь слишком глубоко, просто позволив головке своего члена и совсем незначительной части ствола оказаться внутри - Марио замер, чтобы убедиться, что это действие не причиняет Даниэлю слишком больших неудобств - чтобы сгладить впечатление, он слегка сжал пальцами член юноши, начав медленно и аккуратно, стараясь не торопить события, ласкать его.

- Тссс,- Марио успокоительно погладил его по голове, делая короткое плавное движение бедрами вверх, проникая еще чуть глубже и позволяя своей руке теперь двигаться настойчивей и немного быстрее, но все еще контролируя ситуацию. Второй рукой он чуть отстранил мальчика от себя так, чтобы иметь возможность снова посмотреть ему в лицо. Короткая улыбка - в ней на этот раз не было ничего доброго и успокоительного - лишь чистая похоть, но Даниэль едва ли успел это заметить за ту секунду, пока Марио просто смотрел на него, в следующий же момент мужчина, притянув мальчика к себе ближе, мягко поцеловал его в губы - сразу углубив поцелуй, словно желая собрать с его губ свой собственный вкус. Параллельно с этим мужчина наконец закончил свое продвижение внутрь, погрузившись целиком и замерев, ожидая ответной реакции трепещущего юного тела.

Страсть, с которой мальчик ответил на его поцелуй на короткий миг обескуражила Марио - он даже на секунду растерялся, но быстро пришел в себя и так же плавно, как вошел, начал покидать тело Даниэля, чтобы потом вновь вернуться обратно, задавая медленный и осторожный темп движений - все и без того происходило, пожалуй, слишком быстро - мальчик уже находился на грани, да и сам Марио чувствовал, что, несмотря на всю свою хваленую выдержку, долго так не продержится.
Руку с члена мальчика он поспешил убрать, переместив ее ему за спину, теперь аккуратно поглаживая его вдоль линии позвоночника, словно прося не спешить и успокоиться еще хоть ненадолго.
- Сalmare, angiolino,- выдохнул мужчина в губы Даниэлю, прерывая поцелуй, но почти сразу вновь завладевая его ртом.

Отредактировано Марио Лацетти (2008-08-15 20:47:13)

Такой отдачи Марио не ожидал - на секунду он даже задумался, с каким лицом преподнесет в последствии Даниэлю свой вопрос "А что ты имел в виду, Ангелочек?.." Но мысль эта - вместе со всеми другими - моментально покинула его разум. Теперь, когда тело мальчика не сопротивлялось, а помогало ему, Марио решил больше не сдерживаться - все еще стараясь двигаться не слишком резко, он, тем не менее, ускорил темп и снова вернул свою руку на член юноши, лаская его теперь порывисто и резко, чувтвуя, как горячая плоть пульсирует между его пальцев, и от этого теряя голову еще больше.
Ему хотелось сейчас шептать мальчику в ухо какие-нибудь непристойности на итальянском и, пожалкуй, снова и снова называть его АНгелочком, но вместо этого горячее дыхание словно само собой сложилось в жаркий шепот:
- Даниэль...